Наказание — смерть [= Расплата за смерть; Ангел мщения ] - Нора Робертс

– Бред, бред, бред!!!

Вернон поднял сжатые кулаки, и Ева вызывающе за­драла подбородок.

– Я бы на твоем месте не стала этого делать, но, если хочешь, можешь попробовать, – спокойно и уверенно сказала она.

– Я вас уничтожу! – прохрипел Вернон, отступив и спрятав кулаки за спину. – Считайте, что с вами покон­чено!

Он метнулся мимо нее и вошел в открывшуюся кабину лифта.

– Мечтать не вредно, – пробормотала Ева. – Нужно установить за ним наблюдение, Пибоди. Я не хочу, чтобы он наделал пакостей. Знаешь, чего мне сейчас хочется?

– Надрать кому-нибудь задницу.

– Молодец, угадала с первого раза! Пойдем-ка зай­мемся Риггзом.

– Что-то вы опять захромали.

– Ничего подобного, умолкни!

Однако у Евы действительно разболелась нога. Доко­выляв до комнаты для допросов, она застала там Фини, который сидел на стуле и по своему обыкновению грыз орешки.

– Ты что так долго? – поинтересовался он.

– Задержалась, чтобы обменяться поцелуями с одним добрым другом. Адвокат Риггза приехал?

– Нет. Позвонил и сказал, что задерживается: у него там что-то с женой. А наш клиент – еще тот фрукт, доло­жу я тебе. Хладнокровный, вежливый, как лорд…

– Он канадец.

– А-а, тогда все понятно, – промычал Фини с наби­тым ртом, как будто этот факт действительно что-то объ­яснял.

В этот момент дверь открылась, и конвойный ввел в комнату Риггза с забинтованной головой. Не дожидаясь приглашения, арестованный устроился на неудобном стуле.

– Здравствуйте, мистер Риггз, – сказала Ева, направ­ляясь к столу.

– Лейтенант? Рад вас видеть. – Риггз опустил взгляд на ее нелепые джинсы. – Жалко брюки, они на вас пре­красно смотрелись.

– Да, я тоже скорблю по этому поводу. Пибоди, вклю­чи запись. – Ева села напротив арестованного. – Как же вы без адвоката, Риггз?

– А! – небрежно отмахнулся он. – На сей раз обой­демся без него. Но все равно спасибо за беспокойство.

– Известны ли вам ваши права и обязанности?

– Вне всякого сомнения. Во-первых, позвольте мне выразить мое глубочайшее сожаление относительно моих сегодняшних действий.

«Умен! – подумала Ева. – Очень умен!»

– Вы действительно об этом сожалеете?

– Глубоко и совершенно искренне! Я полон раская­ния. Разумеется, в мои планы никоим образом не входило причинить вам какой-либо вред. Теперь я понимаю, на­сколько глупыми и безответственными были мои дейст­вия, и прошу за них прощения.

– Очень трогательно с вашей стороны. Но как же по­лучилось, что вы оказались на улице Нью-Йорка с запрещенным оружием, совершили нападение на офицера по­лиции и предприняли попытку его похищения?

– Видите ли, я попал в плохую компанию, – прогово­рил, улыбаясь, Риггз. – Тому, что в моих руках оказалось запрещенное законом оружие, не может быть оправда­ния. Хотя должен признать, что, работая консультантом по вопросам безопасности, я часто сталкиваюсь с различ­ными криминальными элементами, а также с запрещен­ным оружием. Разумеется, я должен был сдать это оружие властям.

– Как оно к вам попало?

– Мне дал его тот человек, которого вы застрелили. Он, кстати, и попросил меня об этой услуге – только се­годня утром.

– Вы хотите сказать, что вас нанял убитый?

– Совершенно верно. Само собой разумеется, что, принимая его предложение, я и не подозревал о том, что вы – офицер полиции. Он сказал мне, что вы – опасный субъект, угрожаете ему и его семье физической расправой. Я, как видите, был введен в заблуждение и принял его рас­сказ за чистую монету. Он же дал мне и оружие. Это было очень неосмотрительно с моей стороны.

– Если вы не знали, что я – полицейский, почему же вы назвали меня «лейтенантом»?

– Разве я так сказал? Не припоминаю.

– Значит, вам предложили работу, и вы на нее согла­сились. Как звали человека, который вас нанял?

– Хаггерти. Кларенс Хаггерти. По крайней мере, так он назвался, объяснив, что собирается всего лишь попу­гать вас, устроить демонстрацию силы. Когда же я понял, что все обстоит иначе, то испытал настоящий шок.

– Хорошенький способ попугать меня – схватить мальчишку и приставить дуло к его виску!

– Все произошло так быстро… Я был просто потря­сен, когда он схватил этого мальчика. Но, боюсь, моя реакция запоздала. Теперь для меня очевидно, что Хаггерти – или как его там зовут – не являлся тем человеком, за которого я его поначалу принял. Любой, кто может посту­пить таким образом с невинным ребенком… – Риггз раз­вел руками и неодобрительно покачал головой, а затем улыбнулся: – Я рад, что вы застрелили его, лейтенант. Вы просто не можете представить, как я рад!

– Я вижу, вы прямо в пляс готовы пуститься от радо­сти! – Ева подалась вперед, сверля мужчину взглядом. – Неужто вы всерьез считаете, что эта идиотская история поможет вам отвертеться, Риггз?

– А почему нет, лейтенант? Если вам требуется письменное подтверждение того, что я был нанят мистером Хаггерти, я думаю, что смогу вам его предоставить. Я храню свои записи в образцовом порядке.

– Не сомневаюсь.

– Это, конечно, ни в коем случае не снимает с меня ответственности за произошедшее. Меня, несомненно, лишат лицензии на право заниматься деятельностью в об­ласти безопасности. Возможно даже, мне будет грозить тюремный срок или домашний арест. Но я готов принять любое наказание, предусмотренное законом.

– Вам светит двадцать пять лет, Риггз, как минимум!

– Надеюсь, правосудие не проявит по отношению ко мне подобной жестокости, поскольку я не знал истинного положения дел, когда согласился на эту работу. Кроме то­го, я не сделал ничего, что могло бы угрожать здоровью и жизни маленького мальчика. Но, повторяю, – Риггз под­нял руки ладонями вперед, – я готов принять любое нака­зание, которое закон сочтет необходимым применить по отношению ко мне.

– Вы лучше подумайте о том, чтобы не окончить свои дни так, как Льюис.

– Простите, а кто такой Льюис?

– В настоящее время – корм для червей. И мы с вами оба знаем, что Рикер запросто может прикончить вас, что­бы спрятать концы в воду.

– Еще раз извините, лейтенант, но, боюсь, я все же вас не понимаю.

– Что ж, давайте попробуем еще…

Ева билась с Риггзом больше часа, применяя и кнут и пряник, периодически меняясь местами с Фини, но ре­зультат был прежним. Риггз так и не сломался. Он не вол­новался, не потел, лицо его оставалось вежливым и бес­страстным, и он не отступал от своей первоначальной вер­сии ни на йоту. Это было все равно что допрашивать отлично налаженного и запрограммированного робота.

Наконец Ева вызвала конвой и с брезгливой гримасой приказала: